Не привыкайте никогда к любви!
Не соглашайтесь, как бы ни устали,
Чтоб замолчали ваши соловьи
И чтоб цветы прекрасные увяли.

И, главное, не верьте никогда,
Что будто всё проходит и уходит.
Да, звёзды меркнут, но одна звезда
По имени Любовь всегда-всегда
Обязана гореть на небосводе!

Не привыкайте никогда к любви,
Разменивая счастье на привычки,
Словно костёр на крохотные спички,
Не мелочись, а яростно живи!

Не привыкайте никогда к губам,
Что будто бы вам издавна знакомы,
Как не привыкнешь к солнцу и ветрам
Иль ливню средь грохочущего грома!

Да, в мелких чувствах можно вновь и вновь
Встречать, терять и снова возвращаться,
Но если вдруг вам выпала любовь,
Привыкнуть к ней - как обесцветить кровь
Иль до копейки разом проиграться!

Не привыкайте к счастью никогда!
Напротив, светлым озарясь гореньем,
Смотрите на любовь свою всегда
С живым и постоянным удивленьем.

Алмаз не подчиняется годам
И никогда не обратится в малость.
Дивитесь же всегда тому, что вам
Заслужено иль нет - судить не нам,
Но счастье в мире всё-таки досталось!

И, чтоб любви не таяла звезда,
Исполнитесь возвышенным искусством:
Не позволяйте выдыхаться чувствам,
Не привыкайте к счастью никогда.

Эдуард Асадов

напутствием любовного исхода,
крылатыми руками наугад,
испорчена тобой моя порода,
молчанье громом, а слова как град.
просили корни запечатать волю,
раскатом листья падали с небес,
и кто же совратил людскую долю?
сам человек? или все тот же бес?
ты зверски обнимал, одним ударом,
то целовал, то пулю мне в висок,
и нежным, пьяным, искренним угаром,
разбить мой мир, разрушить, все же смог.
так расплескалась строгая завеса,
похолодела жаркая печаль,
а я, под тяжестью разбитых ног и пресса,
шепчу сплетением, ни капли мне не жаль.
потресканы мечты, как снег на печке,
по капелькам растоптаны стихи,
и боль моя, подобна ярой свечке,
которая молилась за грехи.
за белым льдом икринки черных точек,
ордою войск заполонили мир,
и мне не жаль, что между этих строчек,
по прежнему, единственный кумир.

Ирко Яскрава

Я могу улыбаться, когда тяжело
И смеяться, когда текут слезы,
Я умею казаться, порою, такой
Легкомысленной и несерьезной.

Я умею шутить, я умею терпеть,
Я умею не выдать обиды,
Даже, если душа будет сильно болеть,
Ведь никто ее к счастью не видит...

И завидуют люди, порой, говоря:
Вот, счастливая, горя не знает!
Я в ответ улыбнусь и скажу не тая:
Разве, счастье без горя бывает?

Разве я бы могла улыбаться сейчас,
Если б плакать совсем не умела,
Или, душу больную утешить под час,
Если б вовсе своя не болела?

Если б я никогда не встречалась с бедой
И несчастья меня обходили,
Мне бы жизнь не казалась чудесной такой.
Просто, я бы ее - не ценила!

Оксана Аксютик

Все очень сложно происходит у людей,
Казалось, а чему тут удивляться,
Она живет не с ним, а он не с ней,
Но по ночам они друг другу снятся.
И в этих снах встречаются порой,
Не обращая ни на что внимание,
Прекрасно понимая поутру,
Опять наступит время расставания.
Во сне пытаются не отпускать
То чувство, что друг к другу испытали
Давным-давно… и хочется летать
Обоим, высоко под небесами.
Хотят во сне любви и капельку
Тепла, чтобы согреть израненные души,
Чтобы судьба, расщедрившись дала,
Последний шанс для них, таких заблудших.
Проснувшись утром каждый во своем,
Они опять в заботы окунутся…
Подумают, что это только сон…
Ну, а в душе друг другу улыбнутся…

Сколько б проблем у меня ни случалось -
Беды, болезни и просто усталость,
Я говорю себе, губы кусая:
"Это не страшно. Хуже бывает".

Бьют - хорошо, что костей не ломают,
Сломят - спасибо, что жизнь оставляют.
Мучает боль изнутри и снаружи -
Надо держаться. Бывает и хуже.

Если к другой мой мужчина уходит,
Радуюсь солнцу и славной погоде.
Пробую жить, часто слезы смиряя.
Как заклинание - "Хуже бывает".

Если пришла безысходность глухая,
Если подножки судьба подставляет,
Лезу, карабкаюсь, локти сбивая.
Вырваться, выжить! Хуже бывает!

Коль налетела стервятников стая,
Рвет на кусочки, на части кромсает,
Корчась от боли, кричу, завываю:
"Не одолеете! Хуже бывает!"

Хватит ли сил дотянуть до финала?
Часто меня эта фраза спасала.
Если почувствуешь - дожил до края,
Не убивайся. Хуже бывает.

Ольга Яшкина

Я пришла к тебе случайно —
Просто заглянуть на ужин,
Я устала от молчанья,
Ты внезапно стал мне нужен.
Я сидела и гадала —
Что ты чувствуешь и знаешь,
Понимаешь, я устала,
Понимаешь? Понимаешь?
Я пришла к тебе внезапно,
Сердцу, веришь, было тошно,
Я, наверно, потеряла
Часть души неосторожно.
Каждый раз я зарекалась,
Знала, что глаза обманут,
Но зачем-то обнималась
С теми, кто так больно ранит.
Я пришла к тебе невольно,
Почему-то захотелось,
Понимаешь, сердцу больно,
Собрала в себе всю смелость
И пришла к тебе на ужин
Неожиданно, случайно,
Понимаешь, ты мне нужен,
Я устала от молчанья.

Вова

Он долгих двадцать восемь лет,
И двадцать восемь зим к тому ж,
Хранил в себе один секрет
И был в семье примерный муж.

Всё было, вроде, как всегда:
Жена готовила обед…
Но приключилась вдруг беда:
Он взял и вспомнил про секрет.

Под шум и кислый запах щей,
Ворчанье Суженой с утра,
Он вспомнил всё до мелочей,
Как будто было то вчера.

Она сидела у окна,
И мягкий чудный лунный свет
Окрасил в бледные тона
Её прекрасный силуэт.

Струились пряди по плечам,
Скользили змейками на грудь.
И он подумал сгоряча:
Женюсь на ней когда – нибудь!

Он вспомнил всё до мелочей:
Изгибы линий, мягкость губ,
И жар её простых речей,
И за окном огромный дуб.

Сплетенье рук, слиянье тел,
Каскад каштановых волос,
И то, как он её хотел
До исступления, до слёз.

Признаний трепетных поток,
(Как он на ушко их шептал!)
Смешной над ухом завиток,
Что от дыханья трепетал.

Она смотрела на него
Глазами влажными, как ночь.
Слова пьянили, как вино:
-Люблю тебя. Роди мне дочь.

С утра он потерял покой:
То суетился, то скучал.
Потом, закрыв лицо рукой,
Сидел на стуле и молчал.

Жена ворчала, как всегда.
Ругала убежавший суп.
И он отметил, что года
Ей, постаревшей, не к лицу.

Как не идёт ей белый цвет
И пряди крашеных волос…
И целых двадцать восемь лет
Всё как - то было не всерьёз.

Вдруг он вскочил, схватил пальто,
Забыл про шапку и носки.
Все двадцать восемь лет – не то.
Все двадцать восемь зим – тоски.

Нашёл тот дом. У дома – дуб.
Взбежал по лестнице стрелой.
Унять бы дрожь с холодных губ,
И трусость гадкую – долой.

…Наверное она сейчас
Пьет чай и кутается в шаль.
И из её прекрасных глаз
Струится тихая печаль.

А, может, принялась вязать?
А может кружево плести?
Так много надо ей сказать,
А главное сказать – прости.

Открыла дверь. В глазах – вопрос.
Ей было снова двадцать лет.
Каскад каштановых волос…
Знакомый сердцу силуэт.

Над ухом – лёгкий завиток-
Как много лет назад – точь в точь…
- Вы не ошиблись?
- Нет, не мог. Вы Аня?
- Вера. Её дочь.

- А Аня?
- Мамы больше нет. Кто Вы?
Он повернулся вспять:
-Я шёл к ней двадцать восемь лет.
- Она ждала Вас…двадцать пять.

Как закружилась голова!
Как сердце ухнуло в груди!
И вспомнил он её слова
С мольбою: «Ты не уходи!»

Он сгорбился. Поплёлся прочь…
…Сплетенье рук…Слиянье тел…
…Люблю тебя... Роди мне дочь…
А он ведь вправду дочь хотел.

Как странно. Ани больше нет.
Заплакал. Бросил в тишину:
- Я буду много – много лет
Любить тебя. Тебя одну.

Юлия Вихарева